Понедельник, 16 июля 2012 08:00
Интервью с Эндрю Гарфилдом, Эммой Стоун и Римом Ивансом
Какой вопрос вам чаще всего задают?
Может быть, о давлении, каково это быть Человеком-пауком, было ли мне страшно и все такое, и как я с этим справляюсь…И как?
Ну, вы можете переписать все, что я отвечал всем остальным.Как проходило прослушивание?
Ну, мы поговорили с продюсером и с режиссером. И этим ограничились. А потом они попросили, чтобы я сделал скрин-тест. И это уже была другая история. Все заняло около семи часов, и я пробовался прямо на площадке, в костюме и в гриме.Они заставили вас по стенам лазать?
Мы сняли один «экшн сик- венс». И перед ним было несколько репетиций, которые были нужны, просто чтобы понять, насколько я вообще физически готов к роли.А вы готовились для этого как-то?
Да нет, я просто пришел на площадку, и дальше мы валяли дурака с постановщиком трюков. Потом я, разумеется, начал готовиться. Но это уже после того, как меня утвердили на роль.А с Сэмом Рейми вы когда-нибудь встречались?
Да, мы как-то встретились на вечеринке. Уже после того, как стало известно, что я сыграю нового паука. Я подошел к нему, представился. И он был очень мил, даже совет мне дал, ободрил. Он отличный парень, очень добродушный, щедрый. И я очень люблю его фильмы и то, что он сделал с «Человеком-пауком». Я также очень уважаю работу Тоби. Это огромная честь – продолжать их дело, идти по их следам.Вы как-то сравнили «Человека-паука» с пьесами Шекспира. Дескать, его можно играть снова и снова, так что многие актеры получают возможность появиться в этой роли.
Да, я действительно в это верю. Что существуют современные мифы. И есть причины, почему мы хотим и готовы слушать эти истории вновь и вновь. Я точно знаю, что детям вроде меня, вроде того мальчишки, каким я был и каким, в общем, остаюсь, нужен Питер Паркер в нашей жизни. Нам нужен Человек-паук, чтобы у нас оставалась надеж да, чтобы оставался этот восторг и радость жизни. Питер Паркер всегда был таким персонажем, с которым я сам себя ассоциировал. Он мне был нужен просто для того, чтобы выбираться из постели каждое утро.Вы работали с опытными режиссерами, как Гкллиам и Финчер, и вы снимались у дебютантов Марка Романека и, вот сейчас, у Марка Уэбба (у которого «Человек-паук» первый крупный проект). В чем основные различия?
Мне очень повезло работать со всеми этими режиссерами. У каждого из них есть своя выраженная точка зрения на мир и на историю, которую они рассказывают. Они очень хорошо представляют, что именно собираются дать миру и какой эффект рассчитывают произвести. И у каждого есть этот уникальный взгляд на вещи, что сразу же привлекает к ним. Это потрясающе, когда люди настолько хорошо знают себя и знают, чего хотят. Это вот у них у всех общее. При этом Терри, конечно, – клоун. Цирковой фрик, который любит веселиться и валять дурака. Он творит магию во всем, к чему прикасается. Он такой чародей, хаотический,неорганизованный. И работать с ним было дико, экстремально, очень увлекательно. А Дэвид – он очень точный. Финчер он… выматывает. Он очень аккуратный, никогда не бывает доволен. Он очень тщательно работает со своими актерами, приучает их к дисциплине. Ну а Марк – романтик. Очень чувствительный и искрений молодой человек. И он весь про любовь. Одна из самых важных вещей, которую он привнес в этот фильм, – это живое умение распознать настоящую любовь. И он умеет донести ее до экрана.Последний вопрос про Финчера. Просто всем интересно. Вы смотрели «Девушку с татуировкой дракона»?
Я смотрел, и я считаю Финчера одним из величайших режиссеров, которые сейчас снимают. Я смотрел фильм, и поверить не мог, насколько напряженным, и сексуальным, и мрачным, и смешным, и сердечным он сделал персонажа Лисбет Саландер. И я думаю, что Руни проделала потрясающую работу. Она превратила себя в совершенно иное создание. Я был поражен артистизмом всей ленты и не мог поверить, что мне повезло однажды сниматься у этого парня.Вернемся к «Пауку…». Вам было 26 во время съемок, а вашему персонажу – семнадцать. Была ли эта разница в возрасте проблемой? Она вас самого беспокоила?
Меня она точно не беспокоила, потому что я сейчас ощущаю себя как подросток, и у меня по-прежнему осталась масса тех проблем и комплексов, что беспокоили меня в 17 лет. Я до сих пор не уверен в том, как правильно сидеть, как правильно есть, говорить. Я себя ощущаю довольно странным человеческим существом, и это практически не изменилось с тех самых пор, как я был подростком. Ну и кроме прочего, я довольно юно выгляжу. Что я в себе, к слову, ненавижу. Но уж все есть, как есть. Так что меня точно не беспокоило, смогу ли я убедить себя в том, что мне семнадцать. В конечном итоге, я просто хочу, чтобы люди смотрели фильм, а не отвлекались на какие-то такие вещи и размышления. Я со своей стороны много работал над тем, чтобы вновь пережить эти грустные, неприятные и тревожные подростковые годы, и смог в конечном итоге перенести это на экран.Для вас школа была таким травмирующим опытом?
Было трудно. Нет, это все было нужно, потому что я стал сильнее, я выучил какие-то вещи. Но было все равно тяжело. До того, как я открыл для себя актерское мастерство (а это случилось в 17 лет как раз), я был потерян. Не знал, ни кто я, ни что я хочу делать. А потом я открыл актерское мастерство. И мне страшно повезло сразу же встретить великолепного учителя, который меня очень вдохновил. После этого я почувствовал себя на верном пути, и до сих пор так себя ощущаю. Мне очень нравится то, чем я занимаюсь.В фильме речь, кроме прочего, заходит и про издевательства в школе. Вы были чему-то такому свидетелем сами, когда росли?
Да. Мне вообще кажется, что с этим в определенный момент сталкиваются почти все. Либо это происходит с ними, либо это происходит в их окружении. Это очень распространенное явление. И мне, правда, хотелось бы, чтобы у меня был какой-то на это ответ, какое-то решение. Ведь издевательства очень сильно влияют на детей в дальнейшем. Из-за издевательств люди могут так никогда и не раскрыть свой потенциал. Ведь эти выпады могут весьма серьезно повредить психику человека. Что касается меня, то да, надо мной измывались тоже. Но не так, чтобы очень серьезно. И меня это страшно удивляло тогда. Да, в общем, удивляет и до сих пор. Я иногда думаю: «Почему этот парень был такой задницей по отношению ко мне? Что я ему сделал? Я ведь вел себя с ним довольно мило». Но по мере того, как ты взрослеешь, ты, конечно, начинаешь понимать, что этот парень или эта девочка – в моем случае парень – он вел себя так, потому что внутри него была эта боль, с которой он пытался справиться. Ведь это все не берется из ниоткуда. Они все копируют это поведение с кого-то. Им самим нужно выпустить это, почувствовать свою власть над кем-то еще.Пьющий отец, например?
Да что угодно. Их это, безусловно, не извиняет, но это помогает нам понять мотивы их поведения. А когда речь заходит о рассказывании истории, это, безусловно, самое главное. И в нашем фильме – это не просто задира, а довольно сложный персонаж. Это нужно для того, чтобы понять, какие человеческие причины стоят за этим… феноменом, который имеет место в наших школах и, вообще, в нашем мире. Вообще, над персонажем Питера Паркера издевались с самого начала, с самых первых комиксов. Его всегда обиали и подавляли. И он никогда не мог ответить. Но без этого, как мне кажется, он никогда бы не стал тем героем, каким в конечном итоге становится. Благодаря этой боли он смог понять других людей, которым причиняются страдания и которые не могут за себя постоять. Без этой боли в нем бы никогда не возник этот импульс, это желание их защитить.А теперь глупый вопрос. Если бы у вас была такая возможность, какую бы суперсилу вы выбрали?
(Смеется) Это не глупый, это отличный вопрос.Мне просто кажется, что стрелять паутиной из запястий – это кинематографично, но не очень эффективно.
А что бы вы выбрали?Не знаю. Телепортацию.
Я бы хотел летать. Да, вообще, я только одного хочу от жизни – летать.Как Супермен? Он летает.
Ну да, он летает. Но я бы хотел летать, скорее, как птицы. Парить как они, на крыльях. Я одержим птицами.Вот Хью Джекман говорит про актеров: если вы привыкли играть в театре, то сняться в кино будет проще простого. А вы же тоже играете в театре, кроме прочего. Вы с ним согласитесь? Ну и по жанрам тоже. Что проще драма, комедия, мелодрама?
Нет, я бы не сказал, что сниматься в кино проще. И то, и то дольно сложная работа. В комедиях я сниматься не собираюсь. В комедийной пьесе играл однажды, но сниматься в комедиях не собираюсь. То есть, я хотел бы попробовать, наверное, но на самом деле очень этого боюсь.Вы были бы смешным, мне кажется.
(Недовольно бормочет) Нет, спасибо, конечно. Я попытаюсь. Для вас специально. А что касается театра. Определенно, театральный опыт помогает. Я учился выступать на сцене театра, и это дает мне дополнительную уверенность на площадке. У меня, условно говоря, есть, на что опереться. Но я никогда не бываю по-настоящему уверен в том, что я делаю. Все, что я вообще делаю, вызывает у меня огромное смущение.Почему?
Понятия не имею. Но никогда не бываю, уверен в том, что мне надо делать. Я начинаю с полного неведения, и я всегда полон любопытства. Я всегда начинаю с совершенной темноты.И как это технически происходит? У вас есть реплика и вы, что, предлагаете режиссеру разные варианты?
Ну, общение с режиссером определенно помогает. Вообще, довольно удобно, когда ты работаешь с режиссером, у которого уже есть четкое видение того, что он хочет от тебя получить. Но я говорю про то, что в каждом отдельном случае всегда существует масса вариантов, как можно сыграть сцену или произнести реплику. И в конечном итоге выбор должен исходить от тебя, потому что в ином случае ты не сможешь сделать это искренне. И это тяжело. С режиссером тоже это не работает так, что один плюс один равно два, две головы лучше одной. Нет, вы должны постоянно пробовать, пытаться. Смотреть, что работает. А иногда какие-то вещи попросту не работают. И тогда ты пробуешь снова и снова. Потом идешь на обед, возвращаешься. И потом вдруг раз – и все получается. И ты такой: как так вышло? Это сработало идеально! И потом ты пытаешься снова, и выходит отвратительно, и все, момент упущен навсегда. Мне кажется, в этом и есть суть актерского мастерства. Грустно. Но факт.Ну, хорошо, а на съемках «Человека-паука» какая была сама сложная сцена?
В один из первых дней мы снимали сцену, где я впервые получаю свою силу. Это была сцена драки, которая происходит почти случайно, при том, что я еще не контролирую происходящее. И вот эта была очень сложная с технической стороны сцена. Помимо прочего посреди физических элементов там было несколько собственно игровых моментов. Там было много акробатики, все происходило в небольшом помещении, и это был один из первых съемочных дней. В общем, я очень боялся, что я сейчас чего-нибудь упущу. Но, слава богу, у нас была отличная команда, которая ставила трюки, и в конечном итоге мы все здорово развлеклись, снимая этот эпизод. Но да, это был очень сложный день для меня.Эмма Стоун в роли Гвен Стейси.
Являетесь ли вы сами поклонницей комикса про Человека-паука или комиксов вообще? Чем лично для вас является история Питера Паркера?
В детстве я не читала комиксы, зато теперь я их самый настоящий фанат – это естественно после того, что мы пережили (смеется). Мне очень нравится история Питера Паркера, она невероятная. Для меня она значит то же, что и для большинства людей во всем мире… Это забавно, но я рассказываю о «Человеке-пауке» то же, что и о «Прислуге», а именно – что это история аутсайдера, который сталкивается с превратностями судьбы и меняет мир к лучшему. Мне кажется, причина, по которой «Прислуга» вызывает ощущение близости, та же, что и у истории Питера Паркера. Неважно, каков твой культурный багаж или в какой стране ты живешь, ты понимаешь эту историю и можешь примерить на себя эту идею возвышения человека над обстоятельствами.Какими качествами должна обладать девушка Человека- паука, и какие из этих качеств есть у вас?
Я надеюсь, что я очень верная (смеется). Мне кажется, девушке Человека-паука просто необходимо быть верной. А также честной. И, наверное, иметь чувство юмора, потому что это своего рода безумие – иметь бойфренда, который наполовину паук (смеется).Что вы знали о своей героине, Гвен Стейси, до съемок? В комиксе же она погибает…
Все что я знала, это то, что Брайс Даллас Ховард играла ее в «Человеке-пауке 3», это была совершенно иная версия Гвен. Так что мне многое пришлось постигать. Когда мне сказали: «Завтра у тебя прослушивание на роль Гвен Стейси», я такая: «Что еще за Гвен Стейси?» Пришлось посмотреть. И как только я изучила ее историю, я просто влюбилась в нее. Люди сжигали свои комиксы и отменяли подписку из-за нее, а все, что вызывает такую реакцию, мне интересно.А вам нравились предыдущие фильмы про Человека- паука?
Я обожала те фильмы.Они как-то повлияли на вас?
Не особо. Когда начались съемки, я поняла, что мы делаем совсем другое кино. Я знала это еще после прослушивания. Было очевидно, что у нас совсем другой угол зрения. Это как прочитать сказку и рассказать немного другую ее версию.Вы говорили,что ощущение от съемок было такое, будто вы снимаетесь не в масштабном боевике, а в драматической истории или даже комедии. Это действительно так?
Большую часть времени именно так все и было, кроме тех мо ментов, когда надо было взаимодействовать с человеком в черном трико, играющего Ящера, которого потом уже превращали в зеленого монстра. И обращаться к нему было очень странно, как будто ты ребенок и играешь с коробкой из под холодильника и придумываешь мир вокруг себя. Вот это такого рода работа. Было здорово вернуться к тем детским ощущениям, но именно они были в новинку.А что вы можете сказать о романтических сценах?
У меня, по большому счету, не было в кино романтических отношений такого масштаба. У всех героинь, которых я играла, были некие любимые люди, но в целом это скорее были истории о том, как девушка преодолевает какие-то трудности в жизни. Так что было интересно испытать такие же чувства, как у Ромео и Джульетты, трагические в финале. Это такая эпическая история любви.Рис Иванс в роли доктора Коннорса/Ящера
«Когда я получил эту роль, сразу всплыли все воспоминания и истории моих взаимоотношений с Человеком-пауком. Мое первое воспоминание – мне 7 или 8 лет, мне подарили комикс про Человека- паука, и я прочел его. На последней странице комикса была маска Человека-паука, которую надо было вырезать, вдеть шнурочек и надеть. Я помню, как надел ее и бегал по дому, а мой брат сорвал ее с моего лица. Так что Человек-паук всегда был в какой-то степени частью моей жизни».
- Рубрика: Интервью
- Нет комментариев